Ai no Kusabi. Форум.

Посвящается Oiche

За гранью

PG-13, практически флафф и, кажется, все-таки ООС.
Данный фик проигран моему Консулу в лото - а долги надо отдавать палюбому!

До конца моей жизни я буду видеть это во сне.
Тот день, когда в моих пальцах разлетелась
осколками твоя жизнь.
(Olche "Память")

~ ~ ~
У меня никогда не было такого утра.
Я не замечал серого неба, тусклого солнца...
Сегодня. Что-то случится сегодня. Что-то такое, от чего потом будет щемить сердце... Что-то необыкновенное...
~ ~ ~
На днях Рауль рассказал мне свежий цересский анекдот: "Что такое стриптиз по-Блондиевски? Это когда Блонди медленно, под музыку снимает... белые перчатки". Удивительно, где он их слышит? Он же практически не вылезает из своей лаборатории...
У меня же было настолько озорное настроение, что я предложил показать ему этот стриптиз. И, не откладывая в долгий ящик, медленно, правда, без музыки, стянул с рук перчатки.
Посмотрев в его глаза, я был уверен, что встречу в них насмешку и присущую Раулю прохладную иронию. Но вместо этого я увидел расширенные зрачки и неподвижный взгляд, направленный на мои пальцы...
После этого Рауль извинился и быстро ушел, а я так и не понял, что произошло...
А я вроде не так уж и глуп...
~ ~ ~
Створки двери мягко разъехались с едва слышным звуком.
Даже не поворачивая головы, я поприветствовал вошедшего:
- Рауль...
- Ясон. Я желаю говорить с тобой.
Только он общается со мной в подобном тоне. Остальные - несколько проще, хотя именно Рауль ближе всех иных по положению...
- Да?
Я повернулся к нему и - чуть не ослеп.
Неяркие лучи солнца, так редко посещающего наши края, заливали удивительно живым теплым светом стоящего передо мной.. Блонди? Золотую статую прекраснейшего из богов...
Я сморгнул.
Наваждение исчезло.
Рауль. Конечно же Рауль. Солнечные блики играли на его волосах, на неподвижном лице, напоминающем маску, осторожно отражались в глазах, запутываясь в золотистых ресницах, боязливо ласкали нежную кожу...
Резко очерченные светом губы дрогнули:
- Я принял решение, Ясон.
Жестом предложив ему сесть, я заинтересованно кивнул:
- Да?
- Сегодня я отправляюсь на нейрокоррекцию.
Я немного удивлен:
- Конечно, ты ведь глава службы...
- Ты не понял, - перебил Рауль, чуть заметно качнув головой. - На собственную нейрокоррекцию.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Что такое?..
- Но... зачем?..
- Этому есть причина, одна, но слишком значимая, чтобы все оставить как есть, Ясон. Слишком значимая.
Я подался вперед, напряженно вглядываясь в его лицо.
Что же смог натворить Идеальный Блонди, чтобы с такой категоричностью утверждать о необходимости вмешательства в собственный мозг? Рауль никогда не пошел бы на такой шаг, не будь положение действительно безвыходным.
Он ответил мне неподвижным взглядом ледяных зеленых глаз.
- И какова же эта причина? - тихо произнес я, стараясь сохранять хотя бы внешнюю невозмутимость.
- Недозволенные переживания.
Молчание. Кажется, мне придется выдавливать интересующие меня сведения по капле?..
- Подробнее.
Я переменил позу, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди.
Рауль повторил мои движения почти синхронно со мной, и его взгляд застыл на уровне моей переносицы.
- Ну же, - подбодрил я, - ведь если ты захотел поговорить со мной об этом, значит, был уверен, что придется выложить все, как на духу...
От простоты моей фразы его заметно передернуло, на мгновение зеленые глаза ожили, но очень быстро вернулись в прежнее состояние.
- Да, ты прав. Однако, если бы дело не касалось лично тебя, о проведении вмешательства не узнал бы никто, кроме моего ассистента, единственного, которому я могу доверить и доверю эту процедуру...
- Лично меня? Рауль, да в чем же, наконец, дело?! - я ненамеренно повысил голос, и Рауль вдруг вздрогнул, словно от пощечины.
Его глаза распахнулись, утратив прежнюю пустоту.
- Хорошо. Я знал, на что шел. И... ты должен знать. Я стал слишком часто думать о тебе. Думать, не как о Главе государства, не как о моем непосредственном начальнике, даже не как о друге. Я стал видеть сны, непосредственным участником которых ты был. И я - тоже. И сны эти были прихотливее и изощреннее любого самого прихотливого и изощренного пэт-шоу, которое я мог видеть за всю свою жизнь. Я понял, что желаю тебя. И снами дело не ограничилось. Я стал грезить ими наяву. А ты... когда ты был рядом, твое присутствие каждый раз давало мне новый толчок к грезам. И наконец я понял, что грезы не позволяют мне в полной мере контролировать собственное тело, которое изначально было идеальной машиной. Но и это еще не все. Я осознал, что мне необходимо твое присутствие рядом, необходимо эмоционально. Когда я вижусь с тобой, необъяснимое чувство радости просто затопляет меня, адреналин и эндорфины кипят адской смесью, и я готов работать сутки напролет без отдыха. Но когда тебя нет, происходит полный спад активности, настроения... Юпитер, я начинаю рассуждать о какой-то ерунде! Я не могу подобрать определения тому, что сейчас происходит со мной, но я уверен, что это - неправильно. Я не смогу надежно и полноценно функционировать, если...
Стоп! Я резко наклонился, крепко ухватив его за руку - аккурат между задравшимся манжетом и краем белоснежной перчатки:
- Рауль... Тому, что происходит, определение придумано давным-давно.
Он ошалело взглянул на меня, потом на мои пальцы, сжимающие его обнажившееся запястье.
А я и не вздумал убирать руку, хотя и сообразил, что это - первый контакт наших тел, запрещенный...
- Рауль... Это всего лишь любовь.
Он потрясенно молчал, пожирая меня глазами.
- Рауль... - я не смог удержаться и произнес его имя еще раз, - мой Рауль...
Трепещущее сердце захлестнуло волной недоверчивого предвкушения.
Но осознание неприятной неполноты происходящего окатило ледяным потоком.
Да, Рауль только что признался мне в любви, сам того не допонимая. Но это его желание пойти и отдать свою светлую голову на растерзание своему ассистенту...
Остановить. Не позволить. Дать понять, что любовь - не болезнь, не наказание... Что он такой не один...
- Рауль. Я люблю тебя...
Почему я сказал именно эти слова? Некогда рассуждать. Спасти...
Его побледневшее лицо совсем близко.
Я никогда этого не делал. Но ведь когда-нибудь надо начинать, правда?..
Его приоткрытые губы слабо шевельнулись навстречу моим, принимая новизну ощущений, пробуя на вкус, смакуя, и... замерли.
И я замер, отстраняясь.
Нет, Рауль... Снова лед в затуманненых изумрудах...
Ничего не говори, пожалуйста... не сейчас, дай мне еще хоть секунду побыть счастливым... ничего не...
- Теперь я понял, что не одинок в своем... "недуге", и нейрокоррекция требуется не только мне, - сухо произнес Рауль, неловко выдергивая руку из моих пальцев.
Он поднялся, медленно поправляя манжет и перчатку:
- Ты знаешь, что при обнаружении сбоя в упорядоченной деятельности любого из Блонди я обязан незамедлительно доложить обстановку Юпитер и ждать ее распоряжений. В данном случае выходов может быть два, с неприятным развитием событий и ненужными последствиями, вплоть до снятия с должности. Но если ты согласишься на...
- На внеплановую коррекцию? - невесело усмехнулся я. - Одну из тех, о которых... умалчивают?
- Для процедуры все готово, Ясон, - с неожиданной горечью произнес Рауль и глаза его на секунду потеплели. - Это не займет много времени...
~ ~ ~
У меня никогда не было такой ночи.
Я стоял у окна, пронзая взглядом незримую преграду стекла, но не видел ни бледных лун, ни мерцания тусклых звезд, рассыпавшихся по угольной пустоте неба, ни игры контрастно-ярких огней огромного мегаполиса...
Надо мной властвовала боль.
Не физическая - еще на ранней стадии развития я научился справляться с этакой мелочью.
Боль была другой, неясной, неосязаемой, но ощутимой. Наверно, так болит то, что люди называют душой...
Меня не покидало чувство, что я лишился чего-то важного, правильного, своего... Части себя...
Но, к сожалению, это осталось за гранью. За гранью моего понимания. Моей памяти. Моего сна...
И вряд ли я когда-нибудь преступлю эту грань.

12.04.2006г

Теперь можно бить - тапочками, сапогами, чем угодно.